Телевидение > Питер > Пятый канал: "Третий лишний", или по чьей партитуре играл Жириновский? "СТРАННАЯ война", объявленная нештатным сотрудником Пятого канала Сергеем Чернядьевым руководителю того же канала Олегу Руднову, протекает столь стремительно и на первый взгляд столь абсурдно, что газетные комментаторы едва успевают пожимать плечами в недоумении. Думается, однако, что ключ к разгадке скрытого смысла телевизионной интриги все же есть и отыскать его можно, если для начала более внимательно проанализировать сценарий выпуска программы "Событие" от 2 июня 1997 года. Вспомним, как все происходило. В НАЧАЛЕ передачи взволнованный ведущий "События" сообщает о том, что руководство Пятого канала пытается ограничить свободу эфирного слова. Затем в кадре появляется улица Чапыгина, по которой к зданию телецентра подъезжает роскошный лимузин. В следующий момент из недр "членовоза" выходит Владимир Жириновский. Навстречу лидеру ЛДПР вниз по ступеням телестудии устремляется Сергей Чернядьев. Он пожимает руку Владимиру Вольфовичу и тут же спешит доложить, что на участие председателя ЛДПР в программе "Событие" наложен запрет. Вопрос: кем? Ответ: лично руководителем Пятого канала Олегом Рудновым. Жириновский тут же обвиняет руководителя Пятого канала в нарушении Закона "О статусе депутата РФ", после чего звонит Олегу Руднову по мобильному телефону и в течении нескольких минут произносит кому-то, кто берет на том конце трубку, различного рода угрозы и оскорбления, адресуя их руководителю ГТРК "Петербург - 5-й канал". Оставшееся эфирное время высокий гость посвящает извержению потоков горечи и злости на российскую демократию в целом и г-на Руднова в частности, которого в итоге обещает "снять" на ближайшем заседании Госдумы. Затем дружески хлопает скромно улыбающегося и извиняющегося Сергея Чернядьева по корпусу, садится в авто - и отбывает на депутатскую дачу. Во всей этой истории нельзя не заметить несколько явных странностей. Первая странность - характер реакции Владимира Вольфовича на факт неожиданного отказа ему в эфире. Эксплозивно-гипертемпераментный Жириновский не только не впадает, казалось бы, в неизбежную в этом случае гневную истерику, но оказывается столь спокоен и смирен, что даже не предпринимает попытки пройти в здание телецентра. И при том что у руководителя фракции ЛДПР при себе думское удостоверение (которое он охотно демонстрирует в кадре) и он прекрасно знает, что его просто обязаны пропустить в здание телецентра. Об этом не может не знать и Сергей Чернядьев, и тем более странно, что он не пытается провести Владимира Вольфовича в помещение редакции "Событие", где можно было бы побеседовать куда с большим комфортом, чем подле ступеней телецентра. Вторая странность - способ передачи Владимиру Жириновскому информации о запрете на участие его в программе "Событие" в понедельник. Если упомянутый запрет был получен накануне. В пятницу, как об этом определенно говорит Олег Руднов и как на это в более туманных выражениях намекает сам Сергей Чернядьев, то почему вышло так, что Владимир Вольфович до последнего момента, если верить ведущему программы "Событие", ни о чем не подозревал и узнал о запрете на эфир лишь после того, как лично прибыл на Чапыгина, 6? Совершенно очевидно, что у ведущего программы была масса возможностей - и по телефону, и посредством личной встречи - предупредить лидера ЛДПР о том, что его участие в передаче невозможно. Это было бы гораздо тактичнее, чем огорошивать депутата столь неприятной информацией непосредственно перед входом в здание телецентра. Примечательно также, что Владимир Жириновский не выразил никакого возмущения, казалось бы, столь очевидным проявлением пренебрежительного отношения со стороны рядового тележурналиста к одному из парламентских лидеров России. Третья странность - заявления и поведение Сергея Чернядьева. Более чем парадоксальными выглядят его слова о "невозможности" выпустить в эфир интервью с Жириновским - на фоне беспрерывного пятнадцатиминутного присутствия в кадре "События" лидера ЛДПР. Не менее странной выглядит благожелательная улыбка на устах Сергея Чернядьева в тот момент, когда главный либерал-демократ грубо оскорбляет того самого начальника, от доброй воли которого по идее зависит не только существование программы "Событие", но и судьба ее ведущего… Упомянутые "странности" перестают казаться необъяснимыми лишь в одном случае: если допустить, что чернядьевско-жириновский "экспромт" на улице Чапыгина был заранее спланирован и срежессирован. Скорее всего, подъезжая к зданию телецентра, Владимир Вольфович прекрасно знал, что едет участвовать не в студийной записи, а в камерно-уличном шоу. Для Жириновского такой вариант был даже предпочтительнее, поскольку позволял работать в излюбленном режиме скандального монолога, не отягощаемого никакими встречными вопросами. Но зачем Сергею Чернядьеву понадобилось устраивать политический цирк на асфальте? И с какой целью нештатный сотрудник ГТРК "Петербург - 5-й канал" решил объявить открытую войну первому лицу в администрации Пятого канала? Неужели только ради того, чтобы закрыть своей грудью внезапно открывшуюся брешь в законопослушности чапыгинской администрации и ценой карьеры не допустить ущемления прав народных представителей? Добро бы, если бы так. Но, во-первых, никаких информационных прав народных депутатов руководство ГТРК "Петербург - 5-й канал" в данном случае не нарушало: не прошло еще и месяца с тех пор, как на Пятом канале приключился 42-минутный бенефис Владимира Вольфовича, таким образом исчерпавшего на ближайшие два месяца законный 7-минутный лимит шести членов фракции ЛДПР (запрещая Чернядьеву эфир с Жириновским, Олег Руднов аргументировал свое решение этими соображениями). Во-вторых, получив запрет на интервью с лидером ЛДПР, Сергей Чернядьев повел себя не вполне логично для человека, озабоченного в первую очередь охранением прав и свобод депутатов Госдумы, а не какими-то иными расчетами. Олег Руднов, например, по сей день уверен, что идея нарушить запрет администрации и обманным путем выпустить передачу с Жириновским в эфир пришла в голову Сергею Чернядьеву не сразу, а лишь после консультации с кем-то третьим. По крайней мере, когда Руднов сказал по поводу Жириновского Чернядьеву "нет", последний, по словам шефа Пятого канала, отреагировал вполне спокойно и тут же сказал, что в таком случае пригласит вместо Жириновского председателя петербургского Комитета по здравоохранению Александра Редько. Более того, г-н Редько действительно был приглашен, однако в последний момент от его участия в программе Сергей Чернядьев решил отказаться. Версия Олега Руднова о "третьем лишнем" кажется достаточно убедительной. Действительно: если представить на миг что ведущий "События" с самого начала принимал близко к сердцу букву и дух закона о статусе депутата, то почему в беседе с "волюнтаристом-начальником" Чернядьев даже не попытался настоять на своем? Трудно представить себе и то, что городского министра здравоохранения ведущий "События" с самого начала решил побеспокоить с единственной целью - отвлечь внимание администрации от тайной подготовки эфира с Жириновским… Но кто же этот третий? Кто придал событиям вокруг "События" столь скандальный и драматичный оттенок? Определенно ответить на этот вопрос, не имея исчерпывающих доказательств, конечно же, нельзя. Однако с некоторой долей вероятности - по совокупности косвенных соображений - можно утверждать, что этим "третьим" является член правительства Санкт-Петербурга, председатель Комитета по печати и связям с общественностью администрации СПб Андрей Мокров. Косвенные сообщения таковы. Во-первых. По свидетельству Олега Руднова, сама концепция программы "Событие" (как передачи, осуществляющей информационное лоббирование интересов санкт-петербургской администрации), а равным образом поручить ведение этой программы именно Сергею Чернядьеву всецело принадлежит Андрею Мокрову. Во-вторых. По слухам, не так давно Андрей Мокров и Сергей Чернядьев осуществили совместный вояж в Москву, где пытались добиться аудиенции у Анатолия Чубайса, дабы склонить его к решению о смене руководства Пятого канала. Новым шефом Чапыгина, 6, вроде бы должен был стать сам Андрей Юрьевич - Сергею Леонидовичу же доставалось командование информационной службой канала (ныне этот пост занимает Татьяна Мартыненко). Впрочем, как говорят, до Чубайса петербургских ходоков в тот раз так и не допустили… В-третьих. Как известно, 14 мая 1997 года в недрах ГТРК "Петербург - 5-й канал" приключился инцидент: после беседы с корреспондентом "Часа пик" (волею судеб им оказался автор этих строк), пытавшимся поговорить с Сергеем Чернядьевым на тему политической ангажированности программы "Событие", ведущий "События" неожиданно выхватил из рук интервьюера диктофон и похитил кассету с записью интервью (подробнее см. "Смену" за 21 мая 1997 года). Инцидент этот тоже сопровождался рядом обстоятельств, которые по некотором размышлении все же можно попытаться логически обосновать. Унеся тогда кассету в неизвестном направлении и вернувшись в комнату, Сергей Чернядьев заявил мне примерно следующее: "Это - подстава! Я знаю, кто тебя прислал!" На мой удивленный вопрос (удивленный, потому что я и не думал скрывать, что пришел по поручению главного редактора "ЧП" Натальи Чаплиной): "И кто же, если не секрет?" - ответа не последовало. Две недели спустя участковый милиционер предложил мне забрать изъятую у г-на Чернядьева кассету. К моему удивлению, мне была возвращена не моя кассета, а ее дубликат - то есть другая кассета, хотя и с той же записью. Ситуация несколько прояснилась, когда я узнал, что, оказывается, кассету с записью моей беседы с г-ном Чернядьевым внимательно изучает г-н Мокров. Это сообщение я также, признаться, поначалу отнес к разряду бытовых курьезов. Лишь спустя несколько дней, когда, с одной стороны, по городу поползли слухи о том, что Смольный замер в ожидании приезда президента, который-де собирается "снять" петербургского губернатора, а с другой стороны, когда Чернядьев при помощи Жириновского начал публично "таранить" руководство Пятого канала, - все стало выглядеть более или менее понятным. Возможно, и Андрей Мокров, и Сергей Чернядьев подумали, что все "враждебные" им и губернатору силы решили накануне президентского визита начать "комбинированный поход Антанты". Вероятно, и мое интервью, и последовавшее вскоре замечание Чернядьеву со стороны Руднова о недостаточной качественности программы "Событие" (сопровождаемое предложением серьезно подумать о ее улучшении), и параллельно начавшееся в прессе обсуждение политических и художественных достоинств этой программы, и, наконец, запрет на эфир с Жириновским - все эти (а может, и еще какие-нибудь) факты были расценены Мокровым и Чернядьевым как "звенья одной цепи". Тогда "великие комбинаторы", очевидно, решили пойти ва-банк и нанести упреждающий удар "по тылам противника". Грандиозный телескандал, связанный с отказом в государственном эфире члену Государственной думы, вероятно, показался Андрею Мокрову весьма удобным поводом для того, чтобы обвинить Олега Руданова сразу и в "нарушении законов", и в "неумении ладить с коллективом" и представить шефа Пятого канала в таком неприглядном со всех сторон обличье пред ясны очи президента и его свиты. Если расчет Андрея Мокрова действительно был таким, то остается лишь в очередной раз воздать должное широте и глубине политической неискушенности главного смольнинского "имиджмейкера". Хочется, впрочем, думать, что на самом деле все гораздо романтичнее и что в действительности и Андрей Мокров, и Сергей Чернядьев бьются за твердые принципы, а не за мягкие кресла. Что ж, было бы очень интересно выслушать мнение упомянутых господ по поводу всего происходящего сегодня в городе вообще и на Чапыгина, 6, в частности. Даниил КОЦЮБИНСКИЙ

назад