Телевидение > Москва > ТВ-ЦЕНТР: Трудно быть богом В передаче "Третьего не дано" на ТВЦ телезритель выступает в роли вершителя судеб. Если бы во времена Шекспира существовало интерактивное телевидение, Гамлету не пришлось бы носиться со своим знаменитым вопросом. Его бы вынесли на обсуждение в программе "Третьего не дано". А зрители, занимающие интерактивную жизненную позицию, позвонили бы в студию и проголосовали: быть Гамлету или не быть? А там, глядишь, и Джульетта осталась бы жива, и Дездемона, и даже бедный Йорик - зритель у нас душевный. "Третьего не дано" - это некий кентавр, состоящий из телесериала и ток-шоу. Программа идет с недавних пор по каналу ТВЦ каждое воскресенье в прямом эфире. Идея кажется оригинальной. Заранее снимается короткий художественный фильм, герой которого оказывается перед жестким жизненным выбором. В самые решающие моменты фильм прерывается, и в ход вступает ток-шоу под руководством Владимира Мукусева. Люди, сидящие в студии, высказывают свое мнение, приводят аргументы из собственной жизни, а телезрители тем временем голосуют за "да" и за "нет". Третьего не дано. Как, собственно, часто бывает и в жизни. "Сценарии сделаны именно так, что уклониться от выбора герою невозможно", - сказал главный режиссер программы Алексей Пичулов. Обе концовки снимаются заранее, а показывают ту, которую выбирает большинство. Но чтобы меньшинство не обиделось, вторая концовка тоже выходит в эфир, чуть позже: не пропадать же добру. Тем более, в фильме снимаются артисты не второго ряда: Анатолий Ромашин, Юрий Беляев, Игорь Костолевский, Ирина Климова и другие. Персонажи переходят из фильма в фильм, но в разном качестве. Например, если в первом эпизоде Сергей Виноградов был журналистом, то в третьем он будет сыном или соседом главного героя. Учитель из второго фильма Сергей Тамарин тоже далее мелькнет в качестве свата-брата. История не знает сослагательного наклонения. Но творчество - знает. Идея двойной развязки нова только на телевидении. Истории литературы такой прием известен давно. Например, у Джона Фаулза в "Женщине французского лейтенанта". Человеку всегда интересно знать, что было бы, если бы... Войди он не в эту дверь, а в другую - как знать, может, вся жизнь пошла бы по-иному. Свою жизнь мы переиграть не можем, но можем с интересом наблюдать варианты поворотов судеб героев кино. А передача "Третьего не дано" позволяет даже вершить эти самые вымышленные судьбы, творя вместе с постановщиком. То есть быть Богом. Хоть немножко. Хоть частичкой. Однако какую концовку ни выбери телезритель, она все равно окажется неожиданной. В первой из двух уже показанных серий этой публичной мыльной оперы перед выбором оказывается телеведущий, чью непопулярную программу от закрытия спасает, согласившись на интервью, сосед, он же свеженазначенный министр финансов. В камеру министр успокаивает народ, а тет-а-тет сообщает журналисту, что девальвация таки грядет, и скоро. Тут-то и наступает момент выбора. Огорошить население новостью? Но ведь он подведет хорошего человека... Но как подскочит рейтинг передачи!.. Но он обещал молчать... Но народ должен знать правду... Но это может вызвать панику... Но народ имеет право знать... Но он обещал... Эти гамлетовские сомнения переживает с героем студия и тысячи телезрителей. В конечном итоге они решают: не быть. И герой все теряет. Другая концовка, победоносная, приводила журналиста к значительному повышению зарплаты, но министр финансов после передачи умирал от сердечного приступа. Нет в мире совершенства. В минувшее воскресенье телезрителям предстояло решить непростую задачу: нужно одинокому и припорошенному пылью учителю Алексею Юрьевичу ответить на чувства супернавязчивой ученицы Маши Левинской. Девочку даже сделали почти восемнадцатилетней, освободив дилемму от влияния УК РФ. Такая получилась перезрелая Лолита со знаковой фамилией. Однако вместо дилеммы между долгом и искушением студия взялась исследовать на прочность чувства героев. Любовь это или нелюбовь? Разделились мнения школьниц и знаменитостей. Два кардинально разных мнения высказали Ольга Остроумова и Андрей Дементьев. Первая решила, что от этой девочки педагогу нужно спасаться: больно уж агрессивная. Идеалист Дементьев, напротив, в любовь поверил. "А если есть любовь - пошло все к черту! Да, да и еще раз да". Большинство поддержало поэта. И коварный Мукусев сыграл в этом не последнюю роль. Все рассказывал, как ему нравится девочка Маша и какая хорошая штука - любовь. В душах телезрителей наступила весна, запели птички... Так по просьбе трудящихся учитель ответил "да" и пришел знакомиться с родителями невесты. Но вместо папы с мамой новообращенного гумберта-гумберта ждал весь дружный класс. Оказывается, нахалка охмурила педагога на спор. Не только президенты поддаются на провокации этих Мань Левинских. А скажи учитель "нет" - не стал бы посмешищем, Маша преспокойно вышла бы замуж за его друга. А за ним осталось бы последнее слово: "Я! Не И буду век ему верна, а Я буду век ему верна". После "занавеса" студия ошарашенно приумолкла, и все услышали, как один школьник восхищенно прошептал: "Талантливо сделали, черти". Ксения Веретенникова

назад